Форум » Flood » стихо[сложение] стихо[чтение] » Ответить
стихо[сложение] стихо[чтение]
Malena Carrera: делимся, множим, наслаждаемся.
Ответов - 57, стр:
1 2 3 All
Malena Carrera: старый рыбак накрывает голову сетью девушке, которую полюбил приникает к ней нежно торсом, бедрами, мокрым лбом руки ее берет и набрасывает на себя: греби я хочу тебя так, что даже дышу с трудом и она вырывает сердце его зеленое из груди и высасывает его как устрицу или сок он все пьет и пьет и перед глазами его летит ее тело блестящее, запудренное в песок он все пьет и пьет, и она все кружит кружит только черный браслет на ноге поблескивает змеей как он смог без нее до старости не дожить как он смог ее встретить не под землей он и рад и рассержен кусает ее в плечо она только хохочет и волос ее звенит и она приходит к нему в ночи с кампари и со свечой белым сыром и своим телом его кормить и она его разворачивает лицо на свет так чтоб видеть как он прошит весь косым стежком продевает руку его в свой черный змеёй браслет и бросается в волны порывисто и легко © mumla_lennon
Alice Liddell: самое любимое, знаю почти наизусь, зачитываюсь порой вслух Иван Бунин "Призраки" Нет, мертвые не умерли для нас! Есть старое шотландское преданье, Что тени их, незримые для глаз, В полночный час к нам ходят на свиданье, Что пыльных арф, висящих на стенах, Таинственно касаются их руки И пробуждают в дремлющих струнах Печальные и сладостные звуки. Мы сказками предания зовем, Мы глухи днем, мы дня не понимаем; Но в сумраке мы сказками живем И тишине доверчиво внимаем. Мы в призраки не верим; но и нас Томит любовь, томит тоска разлуки... Я им внимал, я слышал их не раз, Те грустные и сладостные звуки!
Evangeline Crawley: а мое самое-самое-самое любимое вот^^ Поль Верлен "Лунное сиянье" У вас душа - изысканный пейзаж, Где пляшут маски, вьются бергамаски, Бренча на лютнях и шутя, - глаза ж У всех печальны сквозь прорезы маски. И, воспевая на минорный тон Восторг любви, сердцам любезный юным, Никто на самом деле не влюблен, И песня их слита с сияньем лунным, С печальным, нежным, что мечтать зовет В широких кронах соловьев несмелых И сладко плакать учит водомет, Меж мраморов колеблющийся белых.
Alessandra Castle: Evangeline Crawley *мягко улыбнувшись* чудесное произведение. впрочем, Верлен во многих своих творениях прекрасен. спасибо, что напомнили о нем.
Pierre Toulour: Есенин. Заметался пожар голубой, Позабылись родимые дали. В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить. Был я весь - как запущенный сад, Был на женщин и зелие падкий. Разонравилось пить и плясать И терять свою жизнь без оглядки. Мне бы только смотреть на тебя, Видеть глаз злато-карий омут, И чтоб, прошлое не любя, Ты уйти не смогла к другому. Поступь нежная, легкий стан, Если б знала ты сердцем упорным, Как умеет любить хулиган, Как умеет он быть покорным. Я б навеки забыл кабаки И стихи бы писать забросил. Только б тонко касаться руки И волос твоих цветом в осень. Я б навеки пошел за тобой Хоть в свои, хоть в чужие дали... В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить.
Toby Adams: а свои не принемаются?
Alessandra Castle: Toby Adams пуркуа па? *едва заметно улыбнувшись* выкладывайте, с удовольствием почитаем.
Alice Liddell: Toby Adams да-да-да и я почитаю, кто-то не говорил что еще и стихи пишет
Toby Adams: [right]Колючие фразы знакомых людей. Давай-ка, все сразу? Не хочешь? Забей. Давай это молча. И тихо давай. Давай, отпускай. Говорю, отпускай. Давай скажем прямо? Нестрашно совсем. Дебильные нравы. Не важно зачем.[/right] Alice Liddell я бы не стал называть это громким словом "стихи"
Malena Carrera: Предположим все это произошло невзначай, случаем, ненароком Предположим, упала с дерева нота, и зачалась тяжелым роком Заиграла у нас обоих в ребрах, запела горлом Ты проснулся под деревом совершенно голым, слева пусто Я поняла,что пришла пора вырваться из ребра, пусть бы Хотелось, чтобы музыка не кончалась Осень в ладонях тихо меня качает Листья повадкой лисьей к земле прильнули Солнце любит землю уже без былого пыла Не бойся, нас минули шальные пули Или попросту - отпустило. Что ты увидишь, мимо меня пролетая внезапной мыслью? Через закопченное стеклышко, чтобы глаза не портить Осень крадется в сердце повадкой лисьей Кажется, нам выдали чувства второго сорта Попали на распродажу. Вторая любовь бесплатно Это даже не кража, просто привыкли брать,но Не отдавать обратно, не отдаваться. Клево. Милый братец, мы с тобой одной крови. Милый братец мы с тобой разного теста. Милый братец, я не нахожу себе места От Бомбея до Марракеша, От Марракеша и до Дубая От Дубая и до Бомбея, Я ищу тебя, остывая Я ищу тебя, холодея Я ищу тебя, забывая Вымарывая из кеша Милый братец, скоро зажгут костры Ты ведь не забудешь своей сестры? Вместе с листьями строчки обуглит пламя Вместе с пламенем в небо рванется пепел Время в одиночке исчисляется именами Прирученных. За которых ты не в ответе. © blacksnaky
Charlotte Bennet: Однажды приметила в дневнике Малены, и более не смогла забыть сие чудесное творение [center]...Она зачеркнулась покончила с собою восьмого марта Накануне ночью ей выпала чёрная карта В её положении Ей время от времени делалось дурновато Её обидели бросили Положим, она сама была виновата У Русалочки был свой голос, но за нею тянулся хвост Принадлежности к бессмертному роду, чья численность выше звёзд Дюймовочка перебывала в невестах у жабы, жука и крота – Дальше были всякие фэйри и прочая мелкота Жаба говорила невесте – ну болото и пусть болото Принимай меня такого как есть, водохлёба и живоглота Сколько бы не было минусов у скрещивания с нами, Есть один очевидный плюс – ты нравишься моей маме Жук говорил невесте – уродство куда соблазнительней красоты Я устал от божьих коровок, я всю жизнь искал такую, как ты! Но посколько у нас тут не богадельня для обиженных природой калек, Постарайся всё же произвести впечатленье на моих друзей и коллег Крот говорил невесте – приданого нет ну ладно Не грусти, красотка, всё будет карамельно и шоколадно Я хороший и добрый, я беру тебя голу-босу Только ты зови меня боссом, как ты думаешь, нет, в глаза мне смотри, как ты думаешь, можно перечить боссу? Ликовал счастливый Отец – ты правда любишь меня, Гонерилья? Сторговали ноги русалочке, дюймовочке – крылья Дюймовочка имя хорошее ничуть не хуже, чем Майя Русалочка стала облачком так и осталась немая Утром ложится снег, не поверишь, что к ночи растает Утром ссадишь кожу, кровит, а за день всё зарастает Она восстановилась воскресла во второй половине мая Ничего не помня и не понимая[/center] © Анна Русс
Toby Adams: замечательная вещь
Alice Liddell: Toby Adams и все равно здорово) вот это не мое, но оно классное: Этот день покончил суицидом Прыгнул в бездну ничего не зная... Нэнси поругались с Сидом я смотрел в окно все проклиная... Этот день разбился об асфальт что бы завтра снова новый день заставлял проснутся, чтож не жаль посмотри, как грустно тает тень Утро. Тонкий запах снов разлетелся в миг, и прыгнул в чай Тихое нашептыванье слов под немыслимые звуки raii И в усталых глазах запечатана кровь уплывает надежда, растворяется вновь И нелепая сила, снова ставит на край умирает надежда, растворяясь как чай. ©
Malena Carrera: ...Это насмерть, когда обрезают крылья - Слишком много при этом теряют крови... Это сводит с ума даже самых сильных. Самый лёгкий вдруг станет с землёю вровень, Проклиная погоду, январь-заразу, На снегу распластается он нелепо. Это насмерть. А если умрешь не сразу - Сам полезешь в петлю - так захочешь в небо. © Анна Ш.
Lorraine Garland: Я могла бы уже превратиться в сосульку - по Фаренгейту, а у нас - запахнись и ладно, дело к зиме. Развести очаг или настроить флейту - и всего вполне, и воздушно-весело мне. Этот воздух ясен и сух, прозрачна свобода, жарко пляшет в глазу блик годовых колец. Вот, играя палицей, спускается Воевода: Да тепло ли тебе, девица, наконец, да тепло ли тебе, рыжая,- горячится, снегом кутает, целует до синевы. Здесь торопятся жить и петь, а чтобы не спиться - каждый день - последний над прорубями Москвы. И еще теплей, и еще, и мороз крепчает, здесь в порыве тепла индевеет, обычно, дом. Позвонить кому-нибудь или согреться чаем, - здесь музыка свищет сама себе подо льдом. Здесь на сорок зим было целых три лета в соляном зрачке, воеводиной правоте, - мне почти тепло, но к губам примерзает флейта, и горят мои слезы в косматой его бороде. А вода в полынье - ни мертвая, ни живая, и зрачок июля - солнечный беспредел, золотая легкость, - ликует кровь, застывая: Хорошо, родной, хорошо. Утешил. Согрел. © Ирина Ермакова
Alessandra Castle: Старший сын появился в муках, больше суток рожала мать. Престарелая повитуха стала охать и причитать: Испугалась его уродства, криво вывернутых ступней. Вышла мать за порог, и молча уронила младенца в снег. "Будет лучше его оплакать." - Только слышен под дверью вой. Притащила кулёк собака. Развернули - а сын живой. Что же делать с таким я буду? Как убогого воспитать? Приложила к груди, сжав зубы, и отбросила на кровать. Я не спрячу тебя от мужа, наказанье перетерплю, Только знай, что ты мне не нужен, и что я тебя не люблю. Через год родила полегче, сына - ангела в серебре. А увечный растёт за печкой, и с собаками во дворе. Непригожий, чужой, но крепнет, вся одежда ему мала. Будто сила какая сверху хвать за шкирку - и повела. Изучает язык звериный, имена неприметных трав, Как железный цветок в грудине наживую куёт свой нрав. Вырос лекарем деревенским, все болезни связал в узлы. А у младшего в сердце мерзость, и досужие мысли - злы. Сам он мало к чему пригоден - к распиздяйству да болтовне; Мамке тычется в юбку, ноет: "Почёму всё ему, не мне?" Ты не плачь, признавая слабость, лучше снова себе солги. Мать готовит начинку - сладость и отраву - на пироги. Старший брат, завершив работу, приготовился лечь поспать - Младший в дверь что есть сил колотит, и кричит - "умирает" мать! Вышли оба. Луна по шерсти серебрит собачьи тела. Колдовство твоё, - младший шепчет - пережить она не смогла. Ну а сам отстаёт, заводит руку с резвым ножом назад. Старший взгляда с него не сводит - узнаю твою душу, брат! Оправдаться тем, верно, хочешь, что я встал на твоём пути? Что ж, убить меня вправду проще, чем превзойти. © hero_in
Asabi Severus: ТЫ Пришла - деловито, за рыком, за ростом, взглянув, разглядела просто мальчика. Взяла, отобрала сердце и просто пошла играть - как девочка мячиком. И каждая - чудо будто видится - где дама вкопалась, а где девица. "Такого любить? Да этакий ринется! Должно, укротительница. Должно, из зверинца!" А я ликую. Нет его - ига! От радости себя не помня, скакал, индейцем свадебным прыгал, так было весело, было легко мне. © в. маяковский
Asabi Severus: СКРИПКА И НЕМНОЖКО НЕРВНО Скрипка издергалась, упрашивая, и вдруг разревелась так по-детски, что барабан не выдержал: "Хорошо, хорошо, хорошо!" А сам устал, не дослушал скрипкиной речи, шмыгнул на горящий Кузнецкий и ушел. Оркестр чужо смотрел, как выплакивалась скрипка без слов, без такта, и только где-то глупая тарелка вылязгивала: "Что это?" "Как это?" А когда геликон - меднорожий, потный, крикнул: "Дура, плакса, вытри!" - я встал, шатаясь, полез через ноты, сгибающиеся под ужасом пюпитры, зачем-то крикнул: "Боже!", бросился на деревянную шею: "Знаете что, скрипка? Мы ужасно похожи: я вот тоже ору - а доказать ничего не умею!" Музыканты смеются: "Влип как! Пришел к деревянной невесте! Голова!" А мне - наплевать! Я - хороший. "Знаете что, скрипка? Давайте - будем жить вместе! А?" © в. маяковский
Asabi Severus: Вот опять окно, Где опять не спят. Может - пьют вино, Может - так сидят. Или просто - рук Не разнимут двое. В каждом доме, друг, Есть окно такое. Крик разлук и встреч - Ты, окно в ночи! Может - сотни свеч, Может - три свечи... Нет и нет уму Моему - покоя. И в моём дому Завелось такое Помолись, дружок, за бессонный дом, За окно с огнём! © м. цветаева
Pierre Toulour: вот и приходит время, просит отдать долги встаёт у порога, руки держатся за косяк помнишь, мол, в прошлом месяце, как ещё никогда? ну так вот и давай, выворачивай, что там, митральный клапан, скомканный сон долгий ночной разговор о том что за окном ни видать ни зги и нигде её не видать и никак не умолкнет только качнётся вдоль по сердцу растворится в руки просится подержать капает из-под ложечки скальпелем брык и брык знает, что никак его не поймать, пока не выйдет сдвоенной косточкой из груди, повернётся в ране, помнишь, скажет, как тогда не хватало времени, как боль обещала не трогать, в общем, отпустить, переждать? ну вот и встретились, долго ли потерпеть. а теперь отдавай долги, дескать, пришла пора рёбра расстёгивай, разворачивай красный крой дай посмотреть там где бьются лёгкие мошкарой дай подержать там где сложено в десять раз и молчит замирая на слове каждом из десяти не давая тебе уйти никуда не давая ©
полная версия страницы